Форум » Форум по истории » А.П.Толочко. Очерки начальной Руси, Киев 2015 г. » Ответить
А.П.Толочко. Очерки начальной Руси, Киев 2015 г.
Николай: Недавно обнаружил новую работу известного украинского ученого А.П. Толочко "Очерки начальной Руси", Киев 2015 г. https://yadi.sk/i/1zjJUXEotnUej Может кто прокомментировать его довольно нестандартные идеи?
Ответов - 10
Лена М.: А.П.Толочко Очерки начальной Руси Киев-СПб: Лaypyc, 2015. 336 с. Пер. 500 экз. 5-9905583-1-1; 966-2449-68-6 336 с. Обл. 1000 экз. 5-9905583-0-4; 966-2449-75-4 История Киевской Руси возникла как комментированный пересказ летописи. Преимущественно такой она остается и сегодня. Но летопись — Повесть временных лет — была создана в начале XII века. От событий, с которых она начинает свой рассказ, ее отделяют два с половиной века. Ее сообщения по большей части легендарны или вовсе выдуманы, и никакими достоверными источниками, которых мы не знали бы сегодня, летописец не располагал. Его рассказ выстраивается в характерную для средневековых хронистов «повесть о происхождении»: откуда пришла правящая династия и как обрела подвластный ей народ. Это выдающееся литературное произведение, но совершенно недостоверная история. Никаких причин продолжать основывать на нем наши знания о прошлом не существует. Как могла бы выглядеть начальная история Руси без Повести временных лет? Попыткой ответить на этот вопрос есть новая книга известного украинского историка Алексея Толочко. ОГЛАВЛЕНИЕ Предисловие 9 ГЛАВА ПЕРВАЯ. 0 ПРОИСХОЖДЕНИИ И ДЕЯНИЯХ PУC0B 1. Откуда Норманнская земля стала есть 17 2. Повесть временных лет и «предшествующие СВОДЫ» 20 3. «Память и похвала Владимиру» Иакова Мниха и летопись 35 4. «Начальный свод» и Повесть временных лет 40 5. Что знали в Киеве о древней истории? 43 6. Византийско-руские договоры и их роль в создании летописи 49 7. Хронология Повести временных лет 59 8. История с этнографией 68 9. «Путь из варяг в греки» 81 10. Странствующий княжеский род 92 11. «СъвЪтъ сътвориша Кыане» 98 ГЛАВА ВТОРАЯ. НАЧАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ РУСИ: ИСТОЧНИКИ И ГИПОТЕЗЫ 1. «Почтенная Ост-Европейская компания» 103 2. Неуловимый «руский каганат» 112 3. «Конунганат» 124 4. «Каган русов» в источниках 128 5. Русы в источниках 136 6. Утерянный ключ 151 7. Скандинавские древности Восточной Европы: места, числа, интерпретации 158 8. Дальняя торговля скандинавов в Восточной Европе 172 9. Ибн Фадлан и его встреча с русами 181 ГЛАВА ТРЕТЬЯ. КИЕВСКАЯ PУCЬ : ОТ ТОРГОВОЙ КОМПАНИИ К ПОЛИТИЧЕСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ 1. Исторические карты 191 2. О росах, отправляющихся с моноксилами из Росии в Константинополь 195 3. Зимний и суровый образ жизни 214 4. Восточноевропейская работорговля в кругу аналогий 219 5. «Шелковый путь» 238 6. Росы в Константинополе 256 7. Повесть о трех городах 264 8. Компания: владельцы и служащие 275 9. Город Киев и его обитатели 282 10. Конец восточной торговли и начало Руси 297 ЭПИЛОГ Черты политической истории киевской руси 305 Указатель 316 Да весьма примечательная, совершенно НЕтривиальная для нашей современной историографии работа, к сожалению, у нас в России практически НЕдоступная... Для иллюстрации сего решила выложить полностью ПРЕДИСЛОВИЕ (с. 9-13), оно того стоит: ПРЕДИСЛОВИЕ История Киевской Руси возникла как комментированный пересказ летописи. Преимущественно такой она остается и сегодня. Но ни в какой другой области наука не оказалась так зависима от летописной повести, как в суждениях о возникновении Киевского государства. Летопись рассказывает о расселении славян вдоль больших рек, о том, как они были «обидимы» хазарами, как призвали на княжение варяжских князей, освободивших их от чужеземной дани; как Олег захватил Киев, убив Аскольда и Дира, как осаждал Царьград и отомстил неразумным хазарам; как древляне убили князя Игоря, а его жена Ольга жестоко отомстила за то; как ходил в походы Святослав и как крестился Владимир. Ту же историю, но более темным языком, рассказывает наука: о славянской колонизации Восточноевропейской равнины, о призвании скандинавского княжеского рода и заключении с ним «договора», о возникновении государственного образования на севере с центром в Новгороде и объединении его с государственным образованием на юге, вокруг Киева, о расширении территории путем подчинения племенных княжений и внешнеполитическом противостоянии с Хазарским каганатом и Византийской империей. Эти научные проблемы (а на самом деле — эпизоды летописного рассказа) обсуждаются из книги в книгу, с различными, как кажется исследователям, толкованиями, но в порядке и контекстах, предложенных летописью. Даже историки, не склонные простодушно доверять ее свидетельствам, выстраивают свои аргументы как оппонирование древнему автору. Летописный рассказ, следовательно, служит своего рода стержнем, на который — соглашаясь или оспаривая — историки нанизывают свои интерпретации. Этому же способствует и традиция начинать историографические обзоры едва ли не с трудов XVIII века, но в любом случае — с толкования перелагателей летописи Карамзина и Соловьева (а в украинской традиции — Грушевского), неизбежно помещающая всякий новый разговор внутри воспроизводимой этими авторами повествовательной структуры летописи. Синтезы ранней истории Руси оказываются попросту переводом летописи на язык науки. Но летопись — Повесть временных лет — была создана в начале XII века. От событий, с которых она начинает свой рассказ, ее отделяют два с половиной века. Ее сообщения по большей части легендарны или вовсе выдуманы, и никакими достоверными источниками, которых мы не знали бы сегодня, летописец не располагал. Его рассказ выстраивается в характерную для средневековых хронистов «повесть о происхождении»: откуда пришла правящая династия и как обрела подвластный ей народ. Это выдающееся литературное произведение, но совершенно недостоверная история. Никаких причин продолжать основывать на нем наши знания о прошлом не существует. Как могла бы выглядеть начальная история Руси без Повести временных лет? Попыткой ответить на этот вопрос есть настоящая книга. Эта книга — не научная монография. Она выросла из курса лекций, который мне в течение ряда лет (2002—2010) довелось читать в Киево-Могилянской академии. Такое происхождение объясняет ряд особенностей этого издания, в научном исследовании выглядевших бы очевидными недостатками: местами «популярный» тон и отсутствие исчерпывающей библиографии. Второе обстоятельство требует объяснения. После двухсот с лишним лет «научной разработки» истории Киевской Руси не осталось такого вопроса или «проблемы», которые не были бы обсуждены в десятках книг и сотнях, а то и тысячах статей. Ни одна книга не в состоянии интегрировать подобный объем историографии без риска превратиться в библиографический справочник. Отсутствие той или иной работы среди ссылок не означает, разумеется, что «автор не учел» или «автору осталось неизвестно». Автору осталось известно. Но всякий исследователь работает только с избранным набором идей и подходов, а следовательно, взаимодействует с ограниченным сегментом историографического предания, добросовестно отражая это в научном аппарате. Тем не менее, перечитывая многие труды во время печатания моей работы, я заметил, что в некоторых местах высказываю положения, уже обнародованные ранее, а в других — не обратил внимания на противоречащие моим утверждениям мнения. Ставлю это себе в вину. Идея этой книги достаточно традиционна для отечественной исторической мысли. Она состоит в том, что ведущую роль в экономической жизни Восточной Европы IX—X веков играла работорговля, вокруг которой сформировался ряд сообществ, несколько комплиментарно именуемых в книге «торговыми компаниями». Именно они были главными историческими персонажами эпохи, именно о них и их деятельности и говорят дошедшие до нас источники. В этом смысле концептуально книга примыкает к тем представлениям о решающей роли торговли в становлении общественных порядков Руси, которые развивал В.О.Ключевский, а также к влиятельным в свое время идеям о значении рабства и работорговли для экономического и социального развития Восточной Европы. Эта книга — не очерк истории Восточной Европы. Ее фокус значительно уже: история возникновения и возвышения одной из групп скандинавских работорговцев, действовавших в Восточной Европе и известных из источников как русы. Это сообщество, в самом конце IX века обосновавшееся в Среднем Приднепровье и наладившее торговые отношения с Византией, а через столетие давшее начало Киевскому государству. В книге поэтому отсутствуют или только в связи с основной темой и очень поверхностно затрагиваются другие, весьма важные и самостоятельные, сюжеты восточноевропейской истории IX—X веков — такие, например, как этнический состав населения Восточноевропейской равнины или социальные, политические и экономические процессы в его среде. Эта книга не следует какому-то определенному теоретическому подходу и тем более не претендует на вклад в метафизические размышления о происхождении государственности в Восточной Европе. В течение последнего столетия теоретическая мысль была сконцентрирована преимущественно на дискуссиях о том, как традиционная организация и потестарные структуры аграрных сообществ славян Восточной Европы (будь то «племенные княжения», «союзы племен» или «сложные вождества») перерастают в политическую структуру Киевского государства. Ввиду полного и совершенного отсутствия каких-либо сведений о внутреннем устройстве славянского общества в IX—X веках полемика вокруг этих вопросов носит исключительно отвлеченный характер. Настоящая книга в подобных разговорах не участвует и никакой общей социологической или антропологической модели не развивает. Она лишь показывает, что в Восточной Европе политическая власть возникает не путем эволюции традиционных институтов (пусть даже «сложных вождеств») в государство, но в результате преобразования экономического и организационного доминирования одного из торговых сообществ в политическое господство. В этом не было социологической предопределенности. Вероятно, государственность в Восточной Европе могла возникнуть иным путем и в ином центре. Но так сложились исторические обстоятельства. Всякий приступающий к изучению новой исторической темы задается тремя вопросами: какие достоверные свидетельства сохранились? что по этому поводу говорит наука? и: как все было на самом деле? Очередность этих вопросов определила структуру книги. Ее первая глава посвящена главному и самому влиятельному из рассказов о началах Руси — летописной повести. В этой главе предпринята попытка представить, какими сведениями о древнем прошлом, отстоящем от его времени на два с лишним столетия, мог располагать летописец, приступая к написанию Повести временных лет в начале XII века; какие идеи он развивал и какими средствами добивался желаемого эффекта; наконец, наиболее важный вопрос: в какой мере современная критическая дисциплина истории может продолжать основывать свои реконструкции на средневековом литературном произведении, каковым, в сущности, и является летопись в начальной своей части. Вторая глава — историографическая. В ней представлен критический обзор тем и гипотез, наиболее часто обсуждаемых в новейшей литературе в связи с возникновением и начальной историей Руси. Их, как правило, представляют в качестве альтернативы наиболее легендарным сообщениям летописи. В действительности, оказывается, мы имеем дело с другого рода мифологией — научной. Наконец, третья глава представляет собой попытку ответить на вопрос, что мы в состоянии сказать о Киевской Руси X века достоверно, без опоры на летописное баснословие и историографические домыслы. Считаю своим приятным долгом высказать благодарность коллегам, с которыми я обсуждал идеи этой книги в процессе ее написания, а затем еще и обременил чтением рукописи: Ф.А.Андрощуку, И.Н.Данилевскому, В.М.Рычке, В.И.Ставискому, П.П.Толочко. Не всех и не во всем мне удалось убедить, но их советы и критика немало способствовали улучшению книги. Все ее просчеты, разумеется, принадлежат исключительно мне.
ziza: Николай пишет: Может кто прокомментировать его довольно нестандартные идеи? Так Colonel Hunter уже прокомментировал: http://old-rus.livejournal.com/548598.html
Николай: Спасибо за ссылку. Замечательный обзор, в целом согласен с автором. "Отказ от летописи" - несомненно перебор.
Ваксман: Некоторые несуразности однако нежат на поверхности. Читаем стр 59 Предыдущие наблюдения должны были обосновать, насколько важными во многих отношениях инструментами оказались для летописца византийско-руские договоры и насколько неразрывно они связаны с самим проектом написания руской истории. По существу, он стал возможен только с обретением в Киеве комплекта из трех византийских грамот X века. Важность договоров в этом контексте несомненна, однако представляется, что Т ее преувеличивает. В самом деле НПЛ МИ (очевидно, в полном незнании о договорах, как и о византийских источниках по походу Игоря) в целом правильно (т.е. в целом согласованно с ПВЛ) выводит как основное положение о варяжестве исходных русов так и последовательность ранних княжений и их ключевые события. Годы, конечно, были взяты авторами НПЛ более-менее с потолка, а после обретения договоров подправлены mutatis mutandis.
Николай: Даты походов Олега, Игоря и Святослава довольно точно были рассчитаны без привлечения договоров, и частично вопреки им. Поход Олега на основании договора должен быть 910 или 911 г., но был пересчитан из 922 г. Начального свода в 907 г. Автор первой редакции ПВЛ заподозрил неверное прочтение индикта (922-15=907) Договор 944 г. не повлиял на дату похода 941 г., который был рассчитан на основании 14 индикта, указанного у Амартола. Что касается Святослава, то точная дата его смерти и окончания похода 972 и 971 г. есть в Новгородской Первой, а там договоры не обретаются. Остается только один вопрос: только ли из договора 911 г. автор ПВЛ мог узнать, о том, что Олег - самостоятельный князь, а не воевода Игоря?
Ваксман: Я не очень понимаю в этой индиктной нумерологии. Более интересно понять откуда взяты походы Игоря 920 и Олега 922?
Николай: Наиболее правдоподобное объяснение года похода Игоря (920) предложил А.А. Шахматов (Хронология древнейших летописных сводов). Автор нашел у Продолжателя Амартола описание похода 941 г., но не нашел никаких реальных данных для его датировки, поэтому принял за дату похода 6428 (920) г., под которым в хронике сообщалось о вступлении на престол императора Романа Лакапина. Далее, летописец решил сообщить об успешном походе Олега, о котором известно ему стало из устного предания. Он предположил, что для этого похода потребовался целый год на сборы войска: "В том же лете препочиша и другое, на третье идоша". В соответствии с такой произвольной композицией в Новгородской I летописи под 921 г. Олег и Игорь собирают войско, а в 922 г. Олег один совершает поход на Царьград.
Николай: Добавлю, что при этом, по А. Шахматову, летописец, автор Начального свода 1090-х гг., использовал не саму хронику, а отдельное произведение, содержащее ее краткое изложение - Хронограф по Великому изложение. Поэтому возникла такая ошибка. Как-то так по моему.
Лена М.: О соотношении ПВЛ и сего Хронографа есть довольно примечательная работа: Т.П.Вилкул. Повесть временных лет и Хронограф // Palaeoslavica (Cambridge), 2007, 15, 2, 56-116. С интересантами могу поделиться - обращайтесь в личку...
Николай: Спасибо за информацию. Оказалось, правда, что в сети уже есть https://www.academia.edu/1616567/Повесть_временных_лет_и_Хронограф_Palаeoslavica_XV_no_2_Cambr._Mass._2007_56_116
полная версия страницы