Форум » Материалы » Русь и вокруг » Ответить

Русь и вокруг

Лена М.: Тема предназначена для обнародования материалов, так-иначе посвящённых тем-иным аспектам Древней Руси и вокруг неё...

Ответов - 14

Лена М.: Горский А.А. Первое столетие Руси // Средневековая Русь, 2012, 10, 7-112. Русь в 40-е годы X века. Славянское общество от VI к IX столетию. Первые известия о руси: проблемы её локализации и происхождения. Русь после Рюрика. Об "иноземном воздействии" на формирование древнерусской государственности. Итоги. Рекомендую...

Ваксман: Да небезинтересное чтение, дополняет петрухинскую Русь 9-10, а также Археологическую панораму 9-10.

Лена М.: Res publiсa. Система политического устройства выделяла Новгород на фоне остальных древнерусских городов // Санкт-Петербургские ведомости, 2016, №96(5713) от 1 июня, с. 6. В нынешнем году исполняется 880 лет со времени возникновения Новгородской вечевой республики. Историки обычно ведут ее отсчет от 1136 года, когда новгородцы, призвав к себе на вече псковичей и ладожан, прогнали из города князя Всеволода Мстиславича. И призвали нового... Новгородский археолог, заведующий Центром по организации и обеспечению археологических исследований Новгородского музея-заповедника, председатель местного общества любителей древности, кандидат исторических наук Сергей Трояновский считает, что глубокое изучение Новгородского государства по-настоящему начинается только сейчас. – Сергей Викторович, в исторической науке советского времени события 1136 года называли даже «новгородской революцией»... – Это, конечно, преувеличение, но доля правды в этом утверждении есть... Поводом к недовольству новгородцев стала затеянная Всеволодом Мстиславичем война против Суздальского княжества, дабы посадить там своего брата Изяслава. Кончилось все поражением новгородцев и большими потерями... Вот тогда они и «восстали». «Призрак революции», подобный новгородскому антикняжескому мятежу, бродил в то время и по городам Северной Европы. Жители принимали активное участие в политической борьбе, чтобы отстоять преимущества города как самостоятельного целого. Новгородцы не то что не отставали от них, а были одними из первых, кто добился права самостоятельно выбирать себе князя. Немного позднее, с 1156 года, и епископа... – Центральную роль в Новгородской республике играло вече. Многие ваши коллеги воспринимают его как архаическое наследие первобытного общества. Что скажете? – Так думают отнюдь не все. Существуют современные научные монографии, авторы которых считают, что это совершенно не так. К примеру, авторитетный шведский ученый Йонас Гранберг в начале 2000-х годов защитил в Гетеборге диссертацию, посвященную новгородскому вече как политическому институту. В 2004 году она была издана на русском языке. Проанализировав древнерусские письменные источники, он пришел к выводу, что вече – это явление, связанное с формированием городского самосознания. С ним согласен и московский историк Павел Лукин. В прошлом году вышла монография (на основе его докторской диссертации), которая так и называется – «Новгородское вече». Основываясь на источниках не только российского происхождения, но и немецкого, он доказывает, что вече представляло опасность для князя, епископа и особенно иностранных купцов. Почему? Потому что на него собирались в ситуациях, когда нарушались права свободных людей, занимавшихся ремеслом, торговлей. В этом случае они имели право апелляции и могли потребовать созыва вече, чтобы защитить себя от произвола власть имущих. Сейчас появляются новые исследования, в которых Новгород сравнивают с республиканскими системами северной Италии, с нашими близкими соседями-славянами – Хорватией, Сербией... – Вы имеете возможность говорить о Новгороде не только как историк, изучающий письменные источники, но и как археолог-практик, имеющий дело с реальными свидетельствами средневековой жизни... – Письменные и археологические источники вместе говорят о системе политического республиканского устройства Новгорода, выделявшегося на фоне всех остальных древнерусских городов. Мы имеем дело с тем, что является материальными остатками той системы, которая называется «республика». Сам термин res publiсa (в переводе с латыни – «общие дела», или «общие вещи») имеет древнеримское происхождение и заключает в себе ценности античной эпохи, когда свободные граждане греческих городов-полисов, а затем римляне четко разделяли частную и публичную собственность. Термином res publiсa древнеримский философ Цицерон называл общественные здания, а также крепостные стены, мосты и источники воды (водопроводы и уличные фонтаны). Строительство и содержание «общих вещей» объединяло горожан, заставляло их сообща вкладывать средства, придумывать формы контроля над публичными объектами, вводить должности магистратов, отвечавших за мощение улиц, строительство храмов и мостов, то есть развивать местное самоуправление. Посмотрим с этих позиций на Новгород. Уже в середине Х века жители города начинают объединяться в «уличанские» общины (сейчас мы бы назвали их уличными), выбирать старост и делегировать им полномочия по сбору средств на ремонт и содержание мостовых. Суд в Новгороде – тоже «общее дело»: его заседания проходили публично, гласно и часто касались общественных интересов. Ярким воплощением новгородского «общего дела» был Великий мост через Волхов, существовавший уже в XII веке. Речь идет о переправе длиной больше двухсот метров – практически на том же самом месте, где расположен нынешний пешеходный мост из Кремля на Торговую сторону. Великий мост регулярно упоминался в летописях применительно к Новгороду – даже чаще, чем собор Святой Софии. Мост нужно было регулярно ремонтировать, подновлять – он был важнейшим объектом заботы новгородцев. Это и была та самая res publiсa, то есть «общее дело». Кроме того, Великий мост – «вещный» символ республиканских порядков Новгорода: это и место публичных казней, и площадка для разрешения общегородских споров, в том числе путем кулачных боев. Мы последние десять лет совместно с Европейским университетом в Петербурге занимаемся археологическим изучением Великого моста. И теперь знаем, что он был не только средством сообщения, там были лавки, магазины, часовни. Собрано более четырех тысяч археологических находок... Однако главное, чем отличалась республиканская форма правления в Новгороде, – князья лишались права полного распоряжения имуществом жителей Новгорода (а бояре были богатыми, зажиточными людьми). Кроме того, в Новгороде действовала очень сильная система самоуправления, которую не всегда можно было подчинить напрямую сильной руке. Более того, за несколько столетий новгородцы выработали инстинкт сохранения города-республики. Он заставлял их постоянно совершенствовать внутренние механизмы развития городской экономики и политической системы. К примеру, с конца XIII века должность посадника переходила из рук в руки каждый год. – Еще одна довольно распространенная в науке точка зрения: Новгородскую республику погубила жадность бояр-олигархов, обогащавшихся за счет эксплуатации огромных территорий... – В ходе раскопок мы имеем дело с десятками боярских усадеб и никакой роскоши там не находим. Деревянные постройки, довольно простое внутреннее убранство. В лучшем случае – фрагменты резной мебели, скамеек, стульев... Город горел каждые 20 – 25 лет, пожары уничтожали целые «концы» города (так называли тогдашние районы Новгорода – Неревский, Загородский, Людин, Плотницкий, Славенский. – Ред.). В этой ситуации не имело особого смысла вкладывать деньги, говоря современными словами, в недвижимость... Но главный аргумент против якобы жадности новгородских бояр – тот факт, что в Новгороде по «семисоборной описи», которая датируется 1466 – 1467 годами, числилось 166 храмов. Они были построены как раз на деньги богатых купцов. Все храмы были украшены замечательными фресками, причем приглашали первоклассных мастеров из Европы. В Новгороде, например, работал знаменитый Феофан Грек. Иными словами, новгородские бояре, будучи христианами, понимали, что надо использовать богатство для того, чтобы попасть в Царствие Небесное. – Можно ли однозначно утверждать, что потеря Новгородом независимости и его вхождение в конце XV века в состав Московского царства являлись абсолютно безальтернативными? – Надо понимать, что первые государства в привычных для нас названиях и очертаниях стали складываться на карте Европы еще в XIV веке. Они приходили на смену раздробленным княжествам и монархиям – это был общеевропейский процесс. Для самостоятельного Новгорода вопрос об объединении с кем-либо в то время еще просто не возникал. Могущественная Новгородская республика ощущала себя абсолютно самодостаточной как по территории (крупнейшая в Европе!), так и по возможностям экономического роста. Как отмечал московский историк Александр Зимин, Новгород (и еще Тверь) богател на транзитной торговле с Западом и Востоком. В торговле и политике они балансировали между другими странами и землями. Однако уже в середине XV века на Руси начались кровавые межкняжеские распри среди потомков Дмитрия Донского. Подобные же процессы происходили и в Европе (война Алой и Белой розы в Англии). Складывались централизованные монархии, не предполагавшие существования разномастных политических структур. В этой ситуации новгородцы с их республиканскими порядками все больше ощущали себя чужаками. В тот период на Руси было несколько центров, претендовавших на роль лидирующих, перспективных государственных организмов. Во-первых, Литовская Русь – это большие территории, которые сегодня входят в состав Литвы, Белоруссии, Украины, западно-русские земли, в частности, Смоленск. Официальным языком Литовского княжества был русский, официальной религией – православие. Во-вторых, приуральские соль-вычегодские территории. Галицкие князья, выходцы из этих мест, уже задумывались над созданием независимого от Москвы государства, способного жить за счет собственных богатств – пушнины и соли. И, наконец, державная Москва, за которой маячила татарская сабля. Москва уже была готова покончить с зависимостью от Орды, но сама восприняла многие ее черты, в том числе деспотическое правление. Кстати, в походе против Новгорода в 1471 году союзниками московского войска были не кто-нибудь, а татары. У Новгорода в этой ситуации были возможности выбора, с кем быть. И он пытался реализовать свои варианты обособления от Москвы. Новгородцы ведь заключили договор с польско-литовским королем Казимиром, который согласился принять их под свое крыло. Однако переходить в католическую веру новгородцы совершенно не собирались. И это хорошо подтверждается археологическими и архитектурными памятниками: у нас в Кремле есть церковь Сергия Радонежского, которая была основана в начале 1460-х годов. То есть еще за двадцать лет до вхождения Новгорода в состав Московской Руси новгородцы посвятили один из храмов города главному идеологу, вдохновителю централизации русских земель. Конечно, Иван III должен был решать вопрос централизации страны, дабы показать Орде, уже распадавшейся на отдельные уделы, мощь единого государства. И спустя всего два года после присоединения Новгорода, в 1480 году, он посчитал возможным продемонстрировать свою силу татарам: знаменитое «стояние на Угре» положило конец ордынскому игу. Важным фактором был еще и религиозный. Ситуацию особенно обострило падение в 1453 году Константинополя под ударами турков, что стало концом 1100-летней истории христианской Византийской империи. Москва к тому времени сложилась как столица русского православия и считала себя духовным преемником Константинополя. Новгород тоже был очагом православия, но он постоянно находился под влиянием католической Литвы и других стран Европы. В этой ситуации Москва и Новгород были обречены на конфликт... – Может ли нам чем-нибудь сегодня быть полезен опыт Новгородской республики? – Конечно! Во-первых, традициями местного самоуправления, восходящими к вече. Во-вторых, я считаю, что Новгород в значительной степени является моделью развития нынешней России. Основным источником его могущества было то, что сегодня составляет основу экономики нашего государства, – эксплуатация транспортных коридоров, пролегающих через нашу страну, и ресурсов, которые нужны Европе. В эпоху Средневековья это были лес, мука, пушнина, воск (каждая вторая свечка в Европе, как говорят историки, горела на новгородском воске). Новгород в основном занимался перекачкой ресурсов в обе стороны: из Европы принимал те богатства, которые можно было продавать своим – в Тверь, Москву и южнее, и восточнее. А отсюда на Запад шли товары, которых там не хватало... Русь ведь вообще начиналась как коридор с Балтики на Волгу. Это Великий Волжский путь, или Восточный путь, как его еще называют западные историки. К нему гораздо позднее, уже в X веке, добавился второй путь – «из варяг в греки». Он включил в себя Неву, Ладожское озеро, Волхов. Эти два коридора соединились как раз в районе Новгорода. При Петре роль перекрестка дорог взял на себя Петербург. Поэтому, когда говорят, что Петр открыл окно в Европу, не надо забывать, что до этого была широко распахнутая дверь в Европу – Новгород. Я уверен, что сегодня исторический опыт Новгородской республики может быть востребован, ведь это была устойчивая, динамически развивающаяся модель, просуществовавшая более 350 лет. Для сравнения: домонгольская Русь просуществовала примерно двести лет, примерно столько же – Московское царство: оно началось при Иване III, а закончилось Смутным временем. Российская империя, от Петра до 1917 года, – тоже двести лет. Советская власть продержалась чуть больше семидесяти... – Но ведь это опыт одного региона! – Не скажите... Нам, новгородцам, очень близки псковичи – там тоже была самостоятельная вечевая республика. Они вошли в состав Московского царства на несколько десятилетий позже Новгорода, в 1510 году, фактически под угрозой применения военной силы. Кроме того, обратите внимание на масштабы Новгородской республики – по размерам как четыре Франции! Огромное государство... Недаром присоединение Новгорода фактически удвоило размеры Московской Руси. (с) Санкт-Петербургские ведомости


ziza: Лена М. пишет: Я уверен, что сегодня исторический опыт Новгородской республики может быть востребован, ведь это была устойчивая, динамически развивающаяся модель, просуществовавшая более 350 лет. Он уже востребован. Новгород продавал Европе дешёвые ресурсы, которые почти задаром отбирались у тех, кто их производил. Пушнина, воск, кожа. Дешёво продавались и переработанные ремесленниками товары, как кожаные изделия. А у Европы (в основном у Ганзы) покупались дорогие товары, которые шли исключительно на потребление элиты и перепродажу. Золото, серебро, другие цветные металлы, янтарь, соль, ткани, галантерея, лошади. Воровали ганзейские купцы страшно, недомеривали и недовешивали, при покупке необоснованно требовали компенсаций, устраивали блокады и санкции: http://annales.info/evrope/hanza/iz28.htm С Римом и европейскими городами-государствами у Новгорода то сходство, что всё это было олигархическими республиками, где всем заправлял патрициат. Новгородские купцы получали откаты за счёт своей монополии на транзитную торговлю (Ганзе запрещалось торговать без новгородского посредничества). Вот и сейчас такое же воровство.

Лена М.: Ludomir R. Lozny. Prestate Societies of the North Central European Plains: 600-900 CE [SpringerBriefs in Anthropology. Volume 1-2013] Springer: New York Heidelberg Dordrecht London, 2013. 96 p. ISBN 978-1-4614-6814-1 This volume offers a new perspective on social dynamics and culture change in the North Central European Plains (NCEP) from 600 to 900 CE. It discusses long-term causal processes leading to the formation of state at the fringes of the Merovingian and Frankish Kingdoms, the Carolingian and the Holy Roman Empire, the Scandinavian Kingdoms, the Czech Kingdom, and the Kingdom of Rus. The central problem addressed is how to account for and explain the transition from noncomplex to supra-tribal polities between 600 and 900 CE. The examined evidence shows that a very basic community-level management of common pool resources seems a successful strategy to manage short term risk and may lead to sustainable higher level political organization. In conclusion it present a models of social dynamics of the NCEP, 600-900 CE that suggests that the state formation process was an outcome of spontaneous processes and deterministic factors occurring within a period of approximately 400 years, of which the last two hundred years (800-900 CE) were the most critical. In a broader context, the point discussed is that decisions with short-term goals have long-term consequences. Contents 1 Introduction 1 Theoretical Assumptions and Working Definitions 2 Collective Action as Strategy for Communal Success 2 Cooperation and Complexity 4 Parameters of Social Complexity 5 References 6 2 Social Change in the North Central European Plains, 600–900s CE: Archeological Data 9 Status Items 26 Schleswig–Holstein 27 Wendland 27 Mecklenburg 27 Brandenburg 28 Pomerania 28 Greater Poland 28 Settlement Patterns 29 Fortified Villages 29 Villages Turned Forts 29 Forts 30 Tornow Forts 38 Two-Component Forts (Early Towns) 41 3 The Rise of Social Complexity in the NCEP, 600–900s CE: A Processual Analysis 43 The Data 69 500–600s CE 69 600–700s CE 71 700–800s CE 72 800–900s CE 75 900–1000s CE 78 Discussion 80 References 82 4 Social Dynamics of the North Central European Plains, 600–900s CE: A Model 83 Leaders and Social Ranking in the North Central European Plain, 600–900s CE 85 Multi-Agent Organization of the North Central European Plain, Late 700–800s CE 86 Stages in the Rise of Political Complexity in the NCEP, 600–900 CE 87 References 88 5 Conclusions 91 References 93 Index 95 Ludomir R. Lozny, Department of Anthropology, Hunter College, New York, NY, USA

Лена М.: Ю.А.Бутенко. Дикое Поле в период раннего Средневековья Редактор Гритчина Оксана Викторовна Харьков: Литера Нова, 2014. 560 с. Пер. 1500 экз. 966-1553-33-9 В книге освещен раннесредневековый период истории Подонцовья, дано описание пеньковской, волынцевской, роменской и салтово-маяцкой археологических культур, а также жизни и быта их носителей, соответственно: антов, северян и подданных Хазарского каганата. На основе археологических раскопок, проводившихся на территории Змиевского, Чугуевского, Первомайского и Балаклейского районов Харьковской области, автор описывает восточнославянское язычество раннего средневековья, рассказывает о крепостях (городищах) и селищах Змиевщины середины V - середипы XI вв. В работе раскрыты основные моменты освоения славянами лесостепных просторов Змиевщины. Особое внимание уделено этнокультурным и отногенетическим процессам, проходившим па территории края в означенный период времени. Книга предназначена для археологов, историков, этнографов, работников краеведческих музеев, учителей истории и студентов исторических факультетов, а также для широкого круга читателей, интересующихся историей родного края. Данная работа послужит пособием для изучения вышеназванных археологических культур, истории Северо-Западной Хазарии, истории ранних славян Слобожанщины и восточнославянской мифологии. Содержание Введение 7 1. Историография, источники, методология 14 § 1.1. История исследования 14 § 1.2. Источниковая база 36 § 1.3. Методологическая, гносеологическая и теоретическая основа 47 2. Ранние славяне - анты. Пеньковская археологическая культура (середина V - VII вв. н.э.) 51 § 2.1. Пеньковская культура: открытие, ареал распространения, периодизация 51 § 2.2. Поселения 55 § 2.3. Жилища и хозяйственные постройки 65 § 2.4. Хозяйство 70 § 2.5. Ремесла и керамика 72 § 2.6. Погребальные памятники 83 § 2.7. Общественные отношения у носителей пеньковской культуры 88 § 2.8. «Древности антов» 90 § 2.9. Этническое лицо носителей пеньковской культуры. Название и этническая принадлежность антов 101 § 2.10. Вооружение 109 § 2.11. Нашествие авар. Закат могущества антов 115 3. Формирование племенного союза северян. Волынцевская археологическая культура (середина VII - середина VIII вв.) 120 § 3.1. Волынцевская культура: открытие, периодизация, ареал распространения 120 § 3.2. Поселения, жилища и хозяйственные постройки волынцевской культуры 126 § 3.3. Хозяйство 129 § 3.4. Ремесла и керамика 131 § 3.5. Орудия труда, украшения, предметы быта и вооружения 137 § 3.6. Погребальный обряд и верования волынцевского населения. Могильники 139 § 3.7. Общественно-политическое развитие 140 § 3.8. Происхождение волынцевской культуры и этническое лицо ее носителей 142 § 3.9. Трансформация волынцевской культуры 147 4. Племенной союз северян. Роменская археологическая культура (середина VIII - начало XI вв.) 151 § 4.1. Роменская культура: открытие, периодизация, ареал распространения 151 § 4.2. Поселения 154 § 4.3. Жилища и хозяйственные постройки 165 § 4.4. Хозяйство и орудия труда 171 § 4.5. Развитие ремесел 177 § 4.6. Керамика 181 § 4.7. Предметы вооружения и снаряжения 194 § 4.8. Торговля 201 § 4.9. Погребальный обряд 202 § 4.10. Этническое лицо носителей роменской культуры 207 § 4.11. Быт, обычаи и культура северян 209 § 4.12. Общественно-политическое развитие 214 § 4.13. Трансформация роменской культуры 216 5. Мифология восточных славян в период раннего средневековья (с привлечением материалов раскопок в бассейне Северского Донца) 219 § 5.1. Роль язычества в жизни восточных славян 219 § 5.2. Общие заметки о мифологических воззрениях славян 222 § 5.3. Сакральные захоронения и остатки закладных жертв в Подонцовье 225 § 5.4. Магические предметы: астрагалы и клыки, обереги 229 § 5.5. Святилища и храмы восточных славян 233 § 5.6. Жрецы и жертвоприношения 239 § 5.7. Славянские Боги 243 § 5.8. Мифологические персонажи (прибоги) 289 § 5.9. Летосчисление, календарь и языческие праздники восточных славян 297 6. Северо-Запад Хазарского Каганата. Салтово-Маяцкая археологическая культура (начало VIII в. - середина X в.) 318 § 6.1. Образование Хазарского каганата 318 § 6.2. Салтово-маяцкая культура: открытие, периодизация, ареал распространения 323 § 6.3. Поселения 325 § 6.4. Жилища и хозяйственные постройки 351 § 6.5. Хозяйство 352 § 6.6. Ремесла 361 § 6.7. Гончарное ремесло и керамика 366 § 6.8. Орудия труда и украшения 373 § 6.9. Погребальный обряд и могильники 377 § 6.10. Войско Хазарского каганата и предметы вооружения салтово-маяцкой культуры 391 § 6.11. Торговля и данничество 399 § 6.12. Политическое и социальное устройство Хазарского каганата 405 § 6.13. Этнический состав Северо-Западной Хазарии 409 § 6.14. Религии Хазарского каганата 416 § 6.15. Гибель Хазарского каганата. Распад салтово-маяцкой культуры 426 7. Этнокультурные и этногенетические процессы на территории верхнего подонцовья в раннем средневековье (середина V - середина XI вв.) 436 § 7.1. Этнокультурное развитие в регионе 436 § 7.2. Политическое развитие региона 451 Послесловие 454 Список сокращений 460 Приложение. Письменные источники 462 - Прокопий Кесарийский. «ВОЙНА С ГОТАМИ» 462 - Псевдо-Маврикий. «СТРАТЕГИКОН» 465 - ОТВЕТНОЕ ПИСЬМО ХАЗАРСКОГО ЦАРЯ ИОСИФА (Краткая редакция) 468 - ОТВЕТНОЕ ПИСЬМО ХАЗАРСКОГО ЦАРЯ ИОСИФА (Пространная редакция) 472 - ОТРЫВОК ИЗ ПИСЬМА НЕИЗВЕСТНОГО ХАЗАРСКОГО ЕВРЕЯ X ВЕКА («Кембриджский документ») 479 - ИЗ ИПАТЬЕВСКОЙ ЛЕТОПИСИ (Оригинальный текст и перевод) 482 - Абу-Али Ахмед бен Омар Ибн-Даст. «КНИГА ДРАГОЦЕННЫХ ОЖЕРЕЛИЙ» 486 - Аль-Масуди. «ЗОЛОТЫЕ КОПИ И РОССЫПИ САМОЦВЕТОВ» 488 - Ахмед ибн-Фадлан ибн-ал-Аббас ибн-Рашид ибн-Хаммад. Из «КНИГИ О ПУТЕШЕСТВИИ НА ВОЛГУ» 490 Терминологический словарь 496 Сводный каталог упомянутых археологических памятников 503 - Памятники пеньковской культуры 503 - Памятники салтово-маяцкой культуры 510 - Памятники роменской культуры 521 Хронологическая таблица 525 Источники иллюстраций 533 Источники литературы 539 Юрий Александрович Бутенко - историк, краевед. В 2006 году окончил исторический факультет Харьковского национального университета. Автор научных и научно-популярных работ по региональной истории. С 2013 года президент Змиевского научного краеведческого общества. Область научных интересов: гражданская война в России 1917-1923 гг., древняя и средневековая история славян, индоевропейская проблема, славянская мифология.

Лена М.: Т.С.Дорофеева, С.И.Стеблин-Каменская. Новая находка привески-амулета с руническими знаками на Городище под Новгородом // Археологические вести, 2013, вып. 19, с. 159-175. Разделы 1, 3 и 4 написаны Т.С.Дорофеевой, раздел 2 – С.И.Стеблин-Каменской. с. 173: 5. Заключение. Обнаруженные в заполнении постройки предметы – большое количество бус, в том числе каменных, пять фрагментов дирхемов, две весовые гирьки – позволяют предположить, что в какой-то период времени здесь проживали купцы, связанные с дальней торговлей. Рунические знаки на четырехгранной привеске-амулете указывают на этническую принадлежность ее владельца, род деятельности которого косвенно подчеркивается «коротковетвистыми» рунами, поскольку они «были предпочтительны в среде торговцев» (Роэсдаль, 2001. С. 13). На поверхности амулета обнаружен «неутилитарный износ в виде затертости и залощенности на ребрах и углах, в местах трения бронзы о ткань одежды или кожу» (см. Приложение). Изящно выполненный амулет с колечком для привешивания мог крепиться к ожерелью или входить в состав связки амулетов, которую могли носить на поясе или в кожаном кошельке или сумке. Таким образом, найденный на Городище амулет, скорее всего, связан с почитанием бога грома, бури и плодородия Тора, а рунические знаки подчеркивают ритуально-магическое назначение находки. Форма четырехгранной металлической привески не исключает вероятности того, что она является миниатюрной копией точильного камня или оселка. Т.С.Дорофеева - Санкт-Петербург, Институт истории материальной культуры РАН, отдел славяно-финской археологии. С.И.Стеблин-Каменская - Санкт-Петербург, Институт лингвистических исследований РАН.

Лена М.: Древняя Русь в IX–XI веках: контексты летописных текстов Отв. ред. Е.П. Токарева. Зимовники: Зимовниковский краеведческий музей, 2016. 148 с. Обл. 5-9909504-4-3 Содержание - Виктор Лушин. О некоторых особенностях датировки событий IX – начала XI вв. в «Повести временных лет», с. 4-10 В статье изложены некоторые наблюдения автора над датами наиболее ранних известий «Повести временных лет», позволяющие говорить об условности летописной хронологии многих событий IX - начала XI вв. Ключевые слова: «Повесть временных лет», летописная хронология истории Руси в IX–X вв., условность летописных дат событий IX–X вв., особенности хронологической сегментации ранних известий «Повести временных лет» - Виктор Лушин. Рюрик, с. 11-31 Статья посвящена традиционной (и дискуссионной) в отечественной науке теме историчности или легендарности летописного рассказа о призвании варягов-руси. Автор анализирует летописные данные о происхождении и правлении Рюрика, хронологию его княжения. Ключевые слова: Древняя Русь, «Повесть временных лет», Рюрик, легенда о призвании варягов, Рёрик Ютландский, летописная статья 6370(862) года - Вадим Аристов. «Война и Мир»: к вопросу о княжеском именослове Х века, с. 32-36 Статья посвящена именам Ярополка и Владимира - сыновей Святослава Игоревича. Автор высказывает предположение о том, что эти имена соотносились по смыслу. В частности, в них заключались понятия войны (Яро-полк) и мира (Володи-мир). Если именование княжичей не было случайным, то, вероятно, они рождались последовательно. Таким образом, возможно, что Владимир родился после Ярополка и был вторым Святославичем. Младшим же был Олег. Ключевые слова: Древняя Русь, именослов династии Рюриковичей, древнерусские двусоставные антропонимы, происхождение имен сыновей князя Святослава, семантика древнерусских княжеских имен - Виктор Лушин. Древнерусские князья-язычники: типология смерти, с. 37-41 Автором статьи анализируются сохранившиеся в «Повести временных лет» сведения об обстоятельствах смерти русских князей языческой эпохи (IX-X вв.) и высказывается предположение, что в летописи была заложена идея поочередной смены древнейших правителей, умерших в обстановке войны или мирного времени. Ключевые слова: Древняя Русь, «Повесть временных лет», древнерусские князья языческой эпохи, Свенельд - Елена Токарева. О происхождении сказания о «белгородском киселе», с. 42-49 Сказание о «белгородском киселе», включенное в летописную статью 997(6505) года как один из эпизодов печенежско-русского противостояния в период киевского княжения Владимира Святославича, может иметь в своей основе устный рассказ об обрядовых действиях при основании одного из городов в языческую эпоху. Ключевые слова: сказание о «белгородском киселе», строительная жертва, литературные параллели сказанию о «белгородском киселе» - Елена Токарева. «БЪ бо женолюбець, яко же и Соломанъ», с. 50-56 Автором статьи рассматриваются летописные данные о «сладострастии и похотливости» Владимира Святославича в языческий период его жизни, а также фольклорные и библейские параллели сведениям «Повести временных лет» о жёнах, наложницах и гаремах этого князя. Ключевые слова: «Повесть временных лет», князь Владимир Святославич, отражение архаических представлений в летописях, летописный рассказ о насилии над Рогнедой, мотив отвергнутого сватовства правителя в фольклоре, библейские параллели летописной статье 980(6488) года - Виктор Лушин. Статьи 6508–6519(1000–1011) гг. в «Повести временных лет», с. 57-63 Автором исследуются содержание, датировка и место в хронологической сети «Повести временных лет» летописных статей 6508 - 6519 (1000 - 1011) гг. и высказывается предположение о расчётном характере всей этой серии дат. Ключевые слова: «Повесть временных лет», хронология истории Древней Руси, летописные статьи 6508–6519(1000–1011) гг. - Александр Коптев. Летописный рассказ о полянской дани хазарам и его истоки, с. 64-124 История хазар, которые потребовали дань у славянского племени полян и получили меч, рассматривается в сравнении с подобным даром в «Круге Земном» Снорри Стурлуссона и «Каталоге норвежских королей». Предложение меча показывает, что эта история не имела отношения к уплате дани. Скорее, поляне предложили хазарам признать свое подчинение. Тема меча, фигурирующая в нескольких эпизодах «Повести временных лет», позволяет предположить существование архаического обычая предложения меча с целью установления политической субординации в дохристианскую эпоху. Этот обычай, возможно, восходит к почитанию меча скифскими народами и получил распространение из Восточной Европы до Британии, откуда он достиг Скандинавии в 920-х гг. В исходной версии этой истории хазары, которые приняли меч от киевлян, были «хазарской» армией князя Мстислава Удалого, прибывшего к Киеву из Тмуторокана в 1023 г. Мстислав явился на помощь своему брату Святополку, которого готовился свергнуть новгородский князь Ярослав после того, как трое других братьев погибли в междоусобице. Конфликт между сыновьями киевского князя Владимира Святославича был стимулирован противоречием между древним русским обычаем приоритета младшего сына в наследовании и новым христианским порядком наследования по старшинству. В противовес утверждению «Повести временных лет» в статье предполагается, что Святополк не погиб в междоусобной борьбе с Ярославом, а правил в Киеве при поддержке Мстислава до 1036 г. После смерти Мстислава Ярослав захватил киевский трон и посадил своего брата в тюрьму под именем-прозвищем Судислава. Летописец, писавший в 1090-х или 1110-х гг., изъял наиболее выразительный эпизод предложения меча из рассказа о 1023 г., поскольку события этого года перестали быть актуальными. Изъятый фрагмент послужил основой для конструирования более ранней встречи жителей Киева с хазарами, необходимой создателям «Повести временных лет», чтобы уравновесить мотив доисторического подчинения жителей северного Новгорода варягам. Ключевые слова: Киевская Русь, поляне, варяги, хазары, Тмуторокан, «Повесть временных лет», Владимир Святославич, Святополк Окаянный, Ярослав Мудрый, Мстислав Удалой, меч, ритуал, наследование, дань - Виктор Лушин. Ярослав и Мстислав, с. 125-140 В статье анализируются источники по истории Древней Руси в 20-е - 30-е годы XI века, в период соправительства князей Мстислава и Ярослава. Ключевые слова: древнерусские князья, Мстислав Владимирович, Ярослав Владимирович, история древней Руси в 20-е – 30-е годы XI века - Евгений Пчелов. Почему княжеский съезд 1097 года состоялся в Любече?, с. 141-145 В статье рассматривается вопрос о причинах выбора города Любеча в качестве места проведения первого княжеского съезда 1097 г. Автор приходит к выводу о символическом значении Любеча как места происхождения рода Рюриковичей по женской линии, что и обусловило его выбор для съезда князей. Ключевые слова: княжеский съезд, Рюриковичи, генеалогия, Любеч - Сведения об авторах 146 - Список сокращений 147

Лена М.: Грани Золотой Орды // Санкт-Петербургские ведомости, 2019, №36(6389) от 27 февраля, с. 6. Исследователи спорят, как повлиял на создание российской государственности политический опыт времён татаро-монгольского владычества. Весь нынешний год в Казани, столице Татарстана, будут торжественно отмечать 750-летие возникновения Золотой Орды. Многие, наверное, удивятся: а что праздновать? Ведь со школьной скамьи мы выросли на представлении о том, что Орда была страшным бедствием (сначала - разорительные набеги, затем монголо-татарское иго) и только после того, как от него удалось избавиться, Русь вздохнула свободно. О том, что все не так однозначно даже в этой, казалось бы, хрестоматийной странице нашей истории, мы беседуем с профессором Санкт-Петербургского госуниверситета доктором исторических наук Александром Филюшкиным. http://www.fantlab.ru/blogarticle59660 (с) Санкт-Петербургские ведомости Филюшкин Александр Ильич - доктор исторических наук, профессор, зав. кафедрой истории славянских и балканских стран Санкт-Петербургского госуниверситета, автор множества исследований по истории России, Великого княжества Литовского, Речи Посполитой, Ливонского ордена.

Лена М.: Ляпушкин Иван Иванович (1902 – 1968 гг.) Славяне восточной Европы накануне образования Древнерусского государства Материалы международной конференции, посвященной 110-летию со дня рождения Ивана Ивановича Ляпушкина (1902-1968). Санкт-Петербург, 3-5 декабря 2012 г. Сост., ред. О.А. Щеглова, науч. ред. В.М. Горюнова. СПб: СОЛО, 2012. 298 с. В настоящее издание вошли материалы международной научной конференции «Славяне восточной Европы накануне образования Древнерусского государства». посвященной 110-летию со дня рождения Ивана Ивановича Ляпушкина (1902-1968), проходившей в Санкт-Петербурге 3-5 декабря 2012 г. на базе трех ведущих археологических учреждений города: Института истории материальной культуры РАН, Государственного Эрмитажа и кафедры археологии исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета. В издании публикуются тезисы более чем 50-ти докладов и сообщений участников конференции из разных центров России, Украины, Белоруссии и Молдовы, окоторые отражают разные аспекты современного состояния славяно-русской археологии. Кроме того, читателю и будущему исследователю представлен аннотированный путеводитель по музейным коллекциям и архивным материалам, образованным по итогам полевой деятельности И.И. Ляпушкина, которая продолжалась 40 лет. Сборник предназначен для специалистов историков, археологов, преподавателей вузов, музейных работников и студентов. ПРЕДИСЛОВИЕ 11 МАТЕРИАЛЫ И.И. ЛЯПУШКИНА В МУЗЕЙНЫХ СОБРАНИЯХ - Воротинская Л.С. МАТЕРИАЛЫ И.И. ЛЯПУШКИНА В КОЛЛЕКЦИЯХ ГОСУДАРСТВЕННОГО ЭРМИТАЖА 12 - Луговая Л.Н., Мельникова И.С. МАТЕРИАЛЫ ПО ИССЛЕДОВАНИЮ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ ПАМЯТНИКОВ ДНЕПРОВСКОГО ЛЕСОСТЕПНОГО ЛЕВОБЕРЕЖЬЯ ЭКСПЕДИЦИИ ИИМК АН СССР ПОД РУКОВОДСТВОМ И И. ЛЯПУШКИНА В ПОЛТАВСКОМ КРАЕВЕДЧЕСКОМ МУЗЕЕ 27 ТЕЗИСЫ ДОКЛАДОВ КОНФЕРЕНЦИИ И.И. ЛЯПУШКИН – ЧЕЛОВЕК И ИССЛЕДОВАТЕЛЬ - Зильманович И.Д. ИВАН ИВАНОВИЧ 32 - Щавелев С.П. «В ТРУДНЕЙШЕЙ ОБСТАНОВКЕ ВЫСОКО ДЕРЖАЛ ЗНАМЯ НАУКИ» (А.А. ФОРМОЗОВ О ТВОРЧЕСКОМ НАСЛЕДИИ И.И. ЛЯПУШКИНА) 34 - Тихонов И.Л. ОТ И.И.СРЕЗНЕВСКОГО ДО И.И.ЛЯПУШКИНА: СЛАВЯНО-РУССКАЯ АРХЕОЛОГИЯ В САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОМ УНИВЕРСИТЕТЕ В XIX - XX ВВ. 37 ДОРОГАМИ ЛЯПУШКИНА - Кашкин А.В. РОМЕНЦЫ В КУРСКОМ ПОСЕЙМЬЕ. ИТОГИ РАЗВЕДОЧНЫХ РАБОТ ОТ И.И.ЛЯПУШКИНА ДО НАШИХ ДНЕЙ 44 - Стародубцев Г.Ю., Щеглова О.А. АСПИРАНТ И.И. ЛЯПУШКИН НА РАСКОПКАХ В ГОЧЕВЕ (ГОЧЕВСКАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ ПОД РУКОВОДСТВОМ Б.А. РЫБАКОВА 1937, 1939 ГГ.) 46 - Приймак В.В. НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ИЗУЧЕНИЯ ГОРОДИЩА НОВОТРОИЦКОГО 51 - Кулешов В.С. ДЕНЕЖНОЕ ОБРАЩЕНИЕ НОВОТРОИЦКОЙ ОБЩИНЫ РОМЕНЦЕВ: КОМПЛЕКСЫ, КАТЕГОРИИ И ВЕСОВЫЕ НОРМЫ 65 - Ковалевский В.Н. ПАМЯТНИКИ ДОНСКИХ СЛАВЯН В НАУЧНОМ ТВОРЧЕСТВЕ И.И.ЛЯПУШКИНА 71 - Веремейчик Е.М. АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ И.И. ЛЯПУШКИНА В ПОДЕСЕНЬЕ 76 ИТОГИ И ПРОБЛЕМЫ ИЗУЧЕНИЯ СЛАВЯНСКИХ ДРЕВНОСТЕЙ VIII-XI ВВ. К ВОСТОКУ ОТ ДНЕПРА - Жилина Н.В. VIII ВЕК – РУБЕЖ И ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ (ПО МАТЕРИАЛАМ КОСТЮМА И УБОРА ИЗ УКРАШЕНИЙ) 88 - Комар А.В. ХРОНОЛОГИЯ ВОЛЫНЦЕВСКОЙ И РОМЕНСКОЙ КУЛЬТУР: ПРИНЦИПЫ И ПРАКТИКА 92 - Володарец-Урбанович Я.В. ХРОНОЛОГИЯ БЫТОВАНИЯ КАНЦЕРСКОЙ ГОНЧАРНОЙ ПОСУДЫ 94 - Коваленко В.П. СЕВЕРО-ВОСТОЧНАЯ ГРАНИЦА РУСИ В КОНЦЕ ІХ – Х ВВ. 97 - Григорьев А.В. О «ВТОРОЙ ВОЛНЕ» СЛАВЯНСКОЙ КОЛОНИЗАЦИИ МЕЖДУРЕЧЬЯ ДНЕПРА И ДОНА (К ПОСТАНОВКЕ ПРОБЛЕМЫ) 99 - Шинаков Е.А., Пискунов В.О. О СЕВЕРНОЙ И ЗАПАДНОЙ ГРАНИЦАХ ПОСТ-СЕВЕРЯНСКИХ ЛУЧЕВЫХ ВИСОЧНЫХ КОЛЕЦ КОНЦА X - СЕРЕДИНЫ XII ВВ. 100 - Мурашева В.В. СКАНДИНАВСКИЕ НАХОДКИ ИЗ РАСКОПОК СУПРУТСКОГО ГОРОДИЩА 103 - Горбаненко С.А.СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО ДО ОБРАЗОВАНИЕ КИЕВСКОЙ РУСИ 106 - Башкатов Ю.Ю. РАННЕСРЕДНЕВЕКОВЫЕ ЖИЛИЩА ДНЕПРОВСКОГО ЛЕВОБЕРЕЖЬЯ: ПРОБЛЕМА ПРОИСХОЖДЕНИЯ 109 - Пуголовок Ю.А. РАННИЕ КОМПЛЕКСЫ СЕВЕРЯНСКОЙ ЛТАВЫ (НЕКОТОРЫЕ ИТОГИ ИЗУЧЕНИЯ) 113 - Гурьянов В.Н. РАННЕРОМЕНСКИЙ ГОРИЗОНТ ПОСЕЛЕНИЯ КУРОВО-6 116 - Зорин А.В. ЖИЛАЯ ПОСТРОЙКА ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XI В. В ЗАКУРНОЙ ЧАСТИ КУРСКА 120 ИТОГИ И ПРОБЛЕМЫ ИЗУЧЕНИЯ ПАМЯТНИКОВ СЛАВЯН И ИХ СОСЕДЕЙ НА ДОНУ - Обломский А.М. ПАМЯТНИКИ VI-VII ВВ. В ВЕРХНЕМ ПОДОНЬЕ. НАПРАВЛЕНИЯ КОЛОНИЗАЦИИ ТЕРРИТОРИИ 125 - Винников А.З. ОСНОВНЫЕ ИТОГИ ИССЛЕДОВАНИЯ ПАМЯТНИКОВ ДОНСКИХ СЛАВЯН (КОНЕЦ VIII - НАЧАЛО XI ВВ.) 129 - Голотвин А.Н., Земцов Г.Л., Ивашов М.В.ПАМЯТНИКИ БОРШЕВСКОЙ КУЛЬТУРЫ ОСТРОЙ ЛУКИ ДОНА 132 - Колода В.В., Кройтор Р.В. ОСТЕОЛОГИЯ КАК ОТРАЖЕНИЕ ПОЭТАПНОГО РАЗВИТИЯ СКОТОВОДСТВА СЛАВЯНО-РУССКОГО ПОСЕЛЕНИЯ ГОРОДНОЕ 139 - Енуков В.В., Енукова О.Н. О ДОМОСТРОИТЕЛЬСТВЕ ДОНСКИХ СЛАВЯН (ПО МАТЕРИАЛАМ ГОРОДИЩА ТИТЧИХА) 140 - Кияшко Я.А.РАННЕСРЕДНЕВЕКОВЫЙ ПАМЯТНИК ВБЛИЗИ СТАНИЦЫ СУВОРОВСКОЙ НА НИЖНЕМ ДОНУ 148 - Чхаидзе В.Н.СЛАВЯНО-РУССКИЕ ПОСЕЛЕНИЯ X–XII ВВ. НА ТАМАНИ? 152 ПРОБЛЕМЫ САЛТОВСКОЙ КУЛЬТУРЫ - Баранов В.И., Майко В.В. НОВЫЙ ПРОИЗВОДСТВЕННЫЙ КОМПЛЕКС РАННЕСАЛТОВСКОГО ВРЕМЕНИ С ГОРОДИЩА ТЕПСЕНЬ 157 - Жиронкина О.Ю. БУСЫ КАК ИСТОЧНИК ДЛЯ РЕКОНСТРУКЦИИ КУЛЬТУРНО ОБУСЛОВЛЕННОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО ПОВЕДЕНИЯ (ПО МАТЕРИАЛАМ МОГИЛЬНИКОВ САЛТОВСКОГО КРУГА) 163 ДНЕПРОВСКОЕ ЛЕСОСТЕПНОЕ ЛЕВОБЕРЕЖЬЕ В ЭПОХУ ЖЕЛЕЗА. РАННИЙ ЖЕЛЕЗНЫЙ ВЕК - Шрамко И.Б. ЗОЛЬНИКИ ЗАПАДНОГО БЕЛЬСКОГО ГОРОДИЩА: ПЛАНИГРАФИЯ И ХРОНОЛОГИЯ 168 - Чубур А.А. БУЛАВКИ РАННЕГО ЖЕЛЕЗНОГО ВЕКА ЛЕСНОЙ-ЛЕСОСТЕПНОЙ ЗОН ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ С АЖУРНЫМ ЛИСТОВИДНОМ НАВЕРШИЕМ 172 - Хомякова О.А.ГЕНЕЗИС ПЛАСТИНЧАТЫХ БРАСЛЕТОВ С ГРЕБЕШКАМИ В РАННЕМ ЖЕЛЕЗНОМ ВЕКЕ 176 - Столяров Е.В., Столярова К. АКУЛЬТУРНАЯ СИТУАЦИЯ В БАССЕЙНЕ ВЕРХНЕЙ ОКИ В ЭПОХУ РАННЕГО ЖЕЛЕЗНОГО ВЕКА 182 НОВЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ДНЕПРОВСКОГО ЛЕВОБЕРЕЖЬЯ - Радюш О.А. НОВЫЕ ДАННЫЕ О КУЛЬТУРНЫХ ТРАНСФОРМАЦИЯХ КОНЦА IV-V ВВ. НА ГРАНИЦЕ ЛЕСОСТЕПИ И ЛЕСА НА ДНЕПРОВСКОМ ЛЕВОБЕРЕЖЬЕ 188 - Родинкова В.Е. КЛАДЫ "ДРЕВНОСТЕЙ АНТОВ" И АРХЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ МЕЖДУ СЕЙМОМ И ПСЛОМ В КОНЦЕ ЭПОХИ ВЕЛИКОГО ПЕРЕСЕЛЕНИЯ НАРОДОВ 193 - Егорьков А.Н. СВОЙСТВА И РОЛЬ СВИНЦОВО-ОЛОВЯННЫХ СПЛАВОВ В «ДРЕВНОСТЯХ АНТОВ» 198 - Щеглова О.А. МАЛЕНЬКИЙ КОМПЛЕКС ПАСТЫРСКОГО ТИПА ИЗ ОКРЕСТНОСТЕЙ СЕЛА УЛАНОК (СУДЖАНСКИЙ РАЙОН КУРСКОЙ ОБЛАСТИ) 201 ГНЕЗДОВСКИЙ КОМПЛЕКС И ПРОБЛЕМЫ ЕГО ИЗУЧЕНИЯ - Пушкина Т.А. ЦЕНТРАЛЬНОЕ ГНЁЗДОВСКОЕ ГОРОДИЩЕ (ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ИТОГИ ИЗУЧЕНИЯ 2008-2012 ГГ.) 206 - Ениосова Н.В. НАХОДКИ - ИНДИКАТОРЫ ЮВЕЛИРНОГО ПРОИЗВОДСТВА ИЗ РАННЕГОРОДСКОГО ЦЕНТРА ГНЕЗДОВА 209 - Доброва О.П. ПОЛИХРОМНЫЕ БУСЫ ЦЕНТРАЛЬНОГО ГОРОДИЩА ГНЕЗДОВА ИЗ РАСКОПОК 2004-2012 ГГ. 215 РАСШИРЯЯ ГРАНИЦЫ СЛАВЯНСКОГО МИРА. ЗАПАД - Касюк Е.Ф. РАННЕСЛАВЯНСКИЕ ПАМЯТНИКИ НА НИЖНЕЙ ПРИПЯТИ 219 - Плавинский Н.А. К ВОПРОСУ О ФИНАЛЕ КУЛЬТУРЫ СМОЛЕНСКО-ПОЛОЦКИХ ДЛИННЫХ КУРГАНОВ В БРАСЛОВСКОМ ПООЗЕРЬЕ (ПО МАТЕРИАЛАМ РАСКОПОК КУРГАННОГО МОГИЛЬНИКА ОПСА В 2010 Г.) 225 - Лесман Ю.М. БИЭСОВИДНЫЕ РАЗДЕЛИТЕЛИ, ТРЕХДЫРЧАТЫЕ РАЗДЕЛИТЕЛИ И БИЭСОВИДНЫЕ ПОДВЕСКИ: ОТ КУЛЬТУРЫ СМОЛЕНСКИХ ДЛИННЫХ КУРГАНОВ К ДРЕВНЕРУССКОЙ КУЛЬТУРЕ 228 РАСШИРЯЯ ГРАНИЦЫ СЛАВЯНСКОГО МИРА. СЕВЕРО-ЗАПАД - Михайлова Е.Р. О ПОГРЕБАЛЬНОЙ ОБРЯДНОСТИ КУЛЬТУРЫ ПСКОВСКИХ ДЛИННЫХ КУРГАНОВ: СООТНОШЕНИЕ «КУРГАННОГО» И «НЕ-КУРГАННОГО» 233 - Сениченкова Т.Б. ОБ ИСТОЧНИКОВЕДЧЕСКИХ ВОЗМОЖНОСТЯХ РАННЕСРЕДНЕВЕКОВОЙ КЕРАМИКИ ЛАДОГИ 234 - Федоров И.А., Мурзенков Д.Н. НОВЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ НА ЗАПАДЕ ИЖОРСКОГО ПЛАТО 242 РАСШИРЯЯ ГРАНИЦЫ СЛАВЯНСКОГО МИРА. СЕВЕРО-ВОСТОК - Ахмедов И.Р. РЯЗАНСКИЕ ФИННЫ В КОНЦЕ I – НАЧАЛЕ II ТЫС. НОВЫЕ ДАННЫЕ 244 - Исланова И.В. КУЛЬТУРНАЯ ГРУППА ПОСЕЛЕНИЙ ТИПА ПОДОЛ В ВЕРХОВЬЯХ ВОЛГИ 250 - Федорина А.Н., Красникова А.М. ПОСЕЛЕНИЯ X-XI ВЕКОВ В СУЗДАЛЬСКОМ ОПОЛЬЕ. ШЕКШОВСКИЙ АРХЕОЛОГИЧЕСКИЙ КОМПЛЕКС 252 РАСШИРЯЯ ГРАНИЦЫ СЛАВЯНСКОГО МИРА. ВОСТОК - Жих М.И. ПРОБЛЕМА ЭТНИЧЕСКОЙ АТРИБУЦИИ НОСИТЕЛЕЙ ИМЕНЬКОВСКОЙ КУЛЬТУРЫ В НАУКЕ 1950-2000-Х ГГ. 256 - Сташенков Д.А. КРЕМАЦИОННЫЕ ПОГРЕБЕНИЯ I ТЫС. Н.Э. В САМАРСКОМ ПОВОЛЖЬЕ 264 - Вязов Л.А. О КРИТЕРИЯХ ВЫДЕЛЕНИЯ КУЛЬТУРНО-ХРОНОЛОГИЧЕСКИХ ГРУПП ОСЕДЛОГО НАСЕЛЕНИЯ СРЕДНЕГО ПОВОЛЖЬЯ ВТОРОЙ-ТРЕТЬЕЙ ЧЕТВЕРТИ I ТЫС. Н.Э. 267 - Сарапулов А.Н. ДРЕВНЕРУССКОЕ (СЛАВЯНСКОЕ) ВЛИЯНИЕ НА ВОЗНИКНОВЕНИЕ ПАШЕННОГО ЗЕМЛЕДЕЛИЯ В ПЕРМСКОМ ПРЕДУРАЛЬЕ 271 В МИРЕ ВЕЩЕЙ - Скиба А.В. ФИГУРАТИВНЫЕ ЗООМОРФНЫЕ НАКЛАДКИ В СЛАВЯНСКИХ ДРЕВНОСТЯХ: ХУДОЖЕСТВЕННО-СТИЛИСТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ 276 - Минасян Р.С.ПОПЫТКА ТРЕЗВО ОЦЕНИТЬ УРОВЕНЬ РАННЕСЛАВЯНСКОГО МЕТАЛЛООБРАБАТЫВАЮЩЕГО ПРОИЗВОДСТВА 281 - Хамайко Н.В. ТАВЛЕЙНЫЕ КОРОЛИ Х В. 284 - Курбатов А.В. КОЖЕВЕННОЕ ДЕЛО У СЛАВЯН ЛЕСОСТЕПНОЙ ЗОНЫ НАКАНУНЕ СЛОЖЕНИЯ ДРЕВНЕРУССКОГО ГОСУДАРСТВА 288 - Кононович А.Ю. НАТЕЛЬНЫЕ ПРИВЕСКИ-ОБРАЗКИ ИЗ ДРЕВНЕРУССКИХ КУРГАННЫХ МОГИЛЬНИКОВ КАК ХРОНОЛОГИЧЕСКИЙ ИНДИКАТОР 290 В МИРЕ ИСТОРИИ - Щавелев С.П. ЛЕТОПИСНОЕ СКАЗАНИЕ О КИЕ И ЕГО РОДИЧАХ КАК РАННЕИСТОРИЧЕСКИЙ ОБРАЗ ПОЛИТОГЕНЕЗА У ВОСТОЧНЫХ СЛАВЯН 293 АВТОРСКИЙ ИНДЕКС 297

Лена М.: В.В. Седов Древнерусская народность. Историко-археологическое исследование [Studia Historica] М.: Языки русской культуры, 1999. 320 с. Пер. 1000 экз. 5-7859-0086-6. Основная посылка исследования: в X-XIII вв. славянское население Восточной Европы составляло единую этноязыковую общность - древнерусскую народность. Метод: использование накопившихся данных археологии в изучении истоков и эволюции древнерусского этноса с учетом всех результатов, полученных до сих пор другими науками. Выводы: исторические земли, на которые делилась Древняя Русь, были наследием прежней племенной дифференциации славян. При этом имели место процессы интеграции, прерванные в XIII-XIV вв. в силу общей ситуации в Восточной Европе, что привело к формированию русского, украинского и белорусского народов. Предисловие 7 ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ ПРОБЛЕМЫ ДРЕВНЕРУССКОЙ НАРОДНОСТИ 9 СЛАВЯНСКИЕ КУЛЬТУРНО-ПЛЕМЕННЫЕ ОБРАЗОВАНИЯ В ЮЖНЫХ РЕГИОНАХ ВОСТОЧНО-ЕВРОПЕЙСКОЙ РАВНИНЫ НАКАНУНЕ СТАНОВЛЕНИЯ ДРЕВНЕРУССКОЙ НАРОДНОСТИ 25 - Анты 27 - Дулебы 41 - Русы 50 ОСВОЕНИЕ СЛАВЯНАМИ ЛЕСНОЙ ПОЛОСЫ ВОСТОЧНО-ЕВРОПЕЙСКОЙ РАВНИНЫ 91 - Расселение среднеевропейского населения 91 - Культура псковских длинных курганов 117 - Тушемлинская культура 128 - Формирование смоленско-полоцких кривичей 140 - Первые славяне в Ростово-Суздальской земле 145 - Словене ильменские 158 СТАНОВЛЕНИЕ ДРЕВНЕРУССКОЙ НАРОДНОСТИ 180 - Историко-лингвистические свидетельства о восточнославянской этноязыковой общности 180 - Миграция славян из Дунайского региона 183 - Формирование древнерусского дружинного сословия 204 - Древнерусские города, государственность и христианство как факторы консолидации славянского населения Восточно-Европейской равнины 214 - Об этническом самосознании восточнославянской общности 219 ДИАЛЕКТНО-ИСТОРИЧЕСКОЕ ЧЛЕНЕНИЕ ДРЕВНЕРУССКОЙ ОБЩНОСТИ 230 - Исторические земли Древней Руси и восточнославянские племенные образования 230 - О диалектном членении древнерусского языка 253 ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ДРЕВНЕРУССКОЙ НАРОДНОСТИ 280 УКАЗАТЕЛИ 291 - Именной указатель 291 - Указатель географических названий 299 - Указатель этнических имен и археологических культур 313 - Список сокращений 317 Седов Валентин Васильевич - выдающийся отечественный археолог и историк. Родился в 1924 году, в 1951 году закончил Исторический факультет Московского Государственного университета. С 1951 года работает в Институте археологии РАН. В 1951-1954 гг. аспирант, затем научный сотрудник. Кандидатскую диссертацию защитил в 1954 году, докторскую 1967 году. С 1985 года профессор, а С 1997 года член-корреспондент РАН. С 1982 года заведующий отделом полевых исследований ИА РАН. Отдел регламентирует все полевые археологические изыскания на территории России. Специализируется по археологии Европы, истории и культуре славян, балтов, финно-угров и Древней Руси. Под его руководством защитили кандидатские диссертации 27 человек, 5 из нихстали докторами наук. Опубликовал свыше 450 научных работ, в т. ч. 11 монографий, среди которых: - Происхождение и ранняя история славян, - Восточные славяне в VI-ХIII веках - Балты в древности - Славяне в древности - Славяне в раннем средневековье - Сельские поселения Смоленской земли Работы опубликованы также в Германии, Польше, Чехословакии, Словении, Македонии, Бельгии, Франции, Англии и других странах. Лауреат государственных премий СССР и России, Демидовской премии (1998 год). За достижения в области славистики награжден Почетной медалью Брюссельского университета.

Лена М.: Т.И. Алексеева (Институт археологии РАН). Восточные славяне: истоки, становление, формирование // Наука в России, 2003, №2, с. 62-72. Исследователей истории древнейших славян интересуют несколько ключевых вопросов и прежде всего — антропологический состав. Существует ли комбинация физических черт, связанная именно с этими народами, или разнообразие их облика столь велико, что ни о каком антропологическом единстве не может быть и речи Физический облик современных славян складывался на протяжении многих веков. Каковы его истоки? Где прародина? Каковы взаимоотношения с окружающим населением? Постараемся ответить на эти вопросы, основываясь на предшествующих и новых исследованиях. Современные представления о антропогенезе славян сведены к следующему. 1. Все без исключения современные славянские народы относятся к европеоидной расе, но их физический облик никак не сводится к единому типу, представляя к тому же различные ветви и фиксируя пять несводимых антропологических типов: - беломоро-балтийский; - восточно-европейский; - днепро-карпатский; - понтийский; - динарский. 2. Краниологические серии раннесредневековых славян X-XII вв. фиксируют: - антропологическое единство тогдашнего славянского населения; - сходство со средневековыми балтами, дающее основания предположить былое единство; - явное отличие от средневековых германцев; - слабое проявление южно-европеоидных черт неясного генезиса. 3. В антропологическом составе современного русского населения чётко фиксируются три т.н. ядерных структуры, отражающие соответственно: - дославянский субстрат; - длительную и интенсивную метисацию, близкую к панмиксии (наиболее типична и сопоставима с наиболее распространенным восточно-европейским типом); - раннесредневековых славян. 4. Антропологические материалы народов Восточной и Центральной Европы в целом совпадают с геногеографическими и археологическими данными региона и дают основания очертить прародину славян: - на севере: верхним течением Западной Двины; - на западе: средним течением Вислы; - на юге: левыми притоками Дуная в среднем течении; - на востоке: правыми притоками Днепра в среднем течении. Татьяна Ивановна Алексеева (1928-2007) - выдающийся отечественный антрополог, академик РАН.

Лена М.: Виноградов А.Е. Культура длинных курганов в свете варяжской проблемы // Вестник Московского городского педагогического университета. Серия: Исторические науки. 2020. №1(37). С. 8-20. Различные версии этнической принадлежности культуры псковских длинных курганов имеют существенные недостатки, главным из которых является несоответствие археологических концепций письменным источникам. Предлагается объединить решение данной проблемы с другой, имеющей, наоборот, более письменное, чем археологическое, описание, - варяжской. Создателями указанной культуры, возможно, были именно летописные варяги, представления об этнической природе которых, в свою очередь, нуждаются в серьезной корректировке. Ключевые слова: культура длинных курганов; варяги; Балтика; славяне; гунны; «Повесть временных лет». с. 8-11: Открытие раннесредневековых захоронений курганного типа в Восточной Прибалтике и Псковско-Новгородских землях положило начало дискуссии об их этнической принадлежности. И.А. Брандт посчитал могильные памятники удлиненной формы славянскими. А.А. Спицын приписал их в итоге «скорее всего, литовской народности». По мере расширения ареала и видов памятников, сформировалось представление о псковских, смоленско-полоцких курганах и еще ряде их локальных вариантов, объединяемых в общую культуру длинных курганов (КДК), считающуюся «одним из самых заметных явлений на археологической карте Восточной Европы». По мнению В.В. Седова, формирование КДК следует связывать с первой волной славянской миграции из Средней или Центральной Европы, датируемой V веком. Лунничные височные украшения, детали поясных наборов, ножи — все эти находки на «курганном» севере вписываются в контекст «центрально-европейских древностей», связаны с переселениями более-менее значительных групп из Среднего Подунавья. По Г.С. Лебедеву, носители КДК на территории Северо-Западной Руси использовали те же типы и формы вооружения, украшений, что и их современники в «варварском мире» германских племен пограничья Римской империи. В регионе КДК распространены такие дунайские предметы, как формы для отливок украшений и сами отливки. Однако после того как ранние памятники КДК были обнаружены даже в Вологодской области, ассоциация их со славянами оказалась затрудненной, это стало «исторически невероятно». Славяне массово расселились не только там, но даже в Верхнем Поднепровье значительно позже носителей КДК. Постепенно славянская теория стала претерпевать изменения, допуская на разных этапах генезиса КДК более широкий спектр этносов: германцев, славян, балтов и германцев, финского субстрата. Согласно Е.Р. Михайловой, ядро КДК формируется, начиная с середины V века в Мазурах, Пруссии, Самбии, ряде районов Литвы и связано «с появившимися здесь группами хорошо вооруженных и организованных людей» и влиянием культуры западнобалтских курганов. В конце VI–VII веков в этом регионе своего зарождения сооружение курганных могильников прекращается, но переживает «демографический подъем» и расцвет КДК на полоцко-псковской территории. Вероятно, это свидетельство быстрой миграции на северо-восток, маркерами которой могут служить следы разрушений на балтских городищах V века, а также найденные там стрелы «гуннского» типа, видимо, дунайского происхождения. Альтернативой миграционной были и есть «туземные» версии, например финская, балтийская с финскими локальными вариантами. Однако и они не могут объяснить отличий КДК от классических финских и балтских культур, ее оригинальных черт на всей указанной территории, отчего все чаще допускают смешение в рамках КДК элементов разного происхождения. По мнению Б.Г. Лыча, эта мультикультурность предопределялась в том числе сугубо воинским характером первых мигрантов. Различия предметов женской субкультуры в западном и восточном ареале КДК и, напротив, единство набора предметов мужского обихода объясняются тем, что относительно однородная масса пришлых воинов брала жен из покоренного местного населения, различного на западе и востоке. Как бы то ни было, при всех своих этнических и гендерных нюансах КДК демонстрирует «фактическое единство», черты внутреннего «культурного сходства на обширной территории от Поднепровья до Мологи». Такие черты трудно представить без наличия «системообразующего» этноса, который не мог не оставить свое имя в истории. По мнению Лебедева, самоназванием носителей КДК «мог быть восстанавливаемый по топонимическим данным этноним типа “выра”». Однако названия «выра» или «выру» по своей природе (эст. voru — «запруда » или «каменистое место») определенно носят локальный характер, но географическому размаху КДК никак не соответствуют. В то же время на обширной территории Новгородских земель присутствует другой куст гидро- и топонимов: Веряжа, Верегово, Вареги и т. д., — который также связывается с названием народа, только известного по летописям как варяги. На наш взгляд, указанную область названий можно расширить: Верегонец недалеко от Белозерска (Белоозера), летописная вотчина Синеуса; Варыгино в Псковской области; Варегово близ Ярославля и др. Мало того, с тем же корнем можно сопоставить выявленные Р. Экблумом более десятка названий с корнем vareg, varez, v(w)areng, встречающиеся от Повисленья до Литвы. Территория гипотетически оставившего эти названия этноса оказывается непомерно большой, если видеть в нем шведов. Однако вполне сопоставимой с районами, которые лежали на пути от Дуная до места зарождения КДК, и ареалом ее позднейшего распространения. Нельзя не заметить, что летописная территория варягов, в общем соответствует ареалу КДК. Согласно этнографическому введению «Повести временных лет» (ПВЛ), «Пруси и Чюдь приседают к морю Варяжскому; по сему же морю седят Варязи... к востоку до предела Симова». При двойственности географическо-этнонимических представлений русских летописей, связанной с разными толкованиями сюжета о разделе мира между сыновьями Ноя и дополнениями к нему «молодых» народов, «предел Симов» мог смещаться с юго-востока к границам Волжской Булгарии. Булгары, как и другие тюрки в русских толкованиях Библии, потомки либо Авраама от Агари, либо его племянника Лота, в любом случае ветвь Симовых потомков, которая не могла не отразиться в «генеалогической» географии ПВЛ. По данным арабских и персидских авторов, часть варягов (Варанг, Варанк, Вараиг) обитала на востоке от Варяжского моря, как и булгары, и народы Прикамья. И владимиро-суздальские князья называли волжских болгар «соседи наши». Можно предположить, что составитель этнографического введения отражал ситуацию, когда соседями булгар выступали предшествовавшие суздальцам варяги, еще при Рюрике укрепившиеся, согласно ПВЛ, на востоке Руси вплоть до Мурома. Нельзя не отметить, что и памятники КДК на русском Северо-Востоке, по меркам Восточной Европы, совсем не далеки от «соседей наших»: в частности, еще Спицыным, а затем Седовым отмечались объекты указанной культуры и в Ярославском Поволжье. Множество существующих версий о происхождении варягов, которых еще М.П. Погодин перечислял не меньше девяти, не соответствует археологическим данным о КДК. Так, локация древнейшего Изборска – Труворова городища вдали от водных путей (что характерно для КДК, но странно с точки зрения «норманнской колонизации»), преобладание в нем керамических комплексов КДК и вместе с тем отсутствие в нем заметных следов норманнского пребывания, заставили археологов констатировать, что раскопки «не дали прямого подтверждения сюжету о Труворе». Другое дело поселения, известные из источников как варяжские. Так, местечко Выбуты под Псковом, где, согласно Житию св. княгини Ольги, родилась она от предков «рода варяжьска… от простых бяше человек», любопытно тем, что рядом с ним в соответствии с картой Седова отмечается скопление памятников КДК. Cледы происхождения не только Ольги, но и новгородцев «от рода варяжьска» остались в позднейшем населении, но норманны и славяне здесь ни при чем. Население русского Северо-Запада имеет высокую степень генетического сходства с жителями Северо-Восточной Польши (Сувалки), в свою очередь, отличающимися от литовцев и поляков. Показательно, что этот регион примерно соответствует уже отмеченному Михайловой месту зарождения будущей КДК. Нельзя не обратить внимание на еще один момент. Русские завоевания в Прибалтике в XI–XII веках во многом совпадают с местным ареалом исчезнувшей здесь чуть раньше КДК. Так, длинные курганы были распространены в Юго-Восточной Эстонии. Такое впечатление, что потомки варяжских князей отвоевывали земли, которые считали своими. Противоречие предположения о варяжском генезисе КДК летописному рассказу о приходе варягов «из заморья», к тому же лишь в IX веке, кажущееся. «Заморье» находилось в раннем Средневековье под воздействием того же этнокультурного импульса из Подунавья, что и русский Северо-Запад. Источники говорят о присутствии на Балтике роксоланских (Roxolanorum) и савроматских (Sauromatum) групп, короли которых носили тюркские имена (Czienbech), или о явных «турках» (Turci), о «собравшихся из различных племен» видивариях. О «хуннских» (Hunorum) царях и воинах или, по крайней мере, степных обычаях, о том, что мигрировали на север амаксовиты: аланы и «много римского народу». с. 13: На наш взгляд, логичнее следующее рассуждение: если и приглашали варяжских князей из-за моря, то не уже изгнавшие их племена, а такие же варяги, только «местные», в рамках междоусобной борьбы внутри одной этнической элиты. Один из редакторов ПВЛ назвал приглашавших словенами, что соответствовало изменившейся к тому времени этнической картине Восточной Европы. Именно этническая или как минимум культурная близость между приглашавшим князей этносом русского Северо-Запада и приглашаемыми, на наш взгляд, и могла способствовать появлению грандиозного торгового предприятия, описываемого археологами как Балтийско-Донской, Волжско-Балтийский путь. Возникнуть в рамках других этнических сообществ этому предприятию было затруднительно. Например, норманны не оставили в Восточной Европе ярких следов своего пребывания в IX – начале X века. Зато маршрут Волжско-Балтийского пути в его различных вариантах пролегал в значительной мере через территорию КДК. А ее носители активно встроились в трансъевропейскую торговлю: в противоположность первым памятникам КДК, расположенным вдали от речных торговых путей, ее памятники позднего периода привязаны к берегам Волги. Взаимной «комплиментарности» участников торгового пути могли способствовать общие традиции. Так, «суровый мужской быт» курганных культур Восточной Европы восходит к «среде германских варваров на римской службе». Сюда же, вероятно, следует добавить наличие lingua franca. Еще разноплеменные дружинники Аттилы на Дунае употребляли в том числе «авсонийский» диалект латыни. Не видим ничего невозможного в том, что язык взаимного общения сохранялся на новых местах обитания бывших дружинников и их потомков. Отмечается важность личных отношений для торговли того времени; очевидно, что без языка наладить такие отношения сложно. В этой связи выдвигалось предположение, что и этноним «варяги» имеет латинское происхождение с семантикой, отражавшей разноплеменной характер ядра нового объединения. В рамках статьи трудно рассмотреть все вопросы, связанные с варяжской проблемой, но возможно обрисовать общую схему предлагаемой гипотезы. Мультиэтничная масса переселенцев, которая создала КДК, была только частью миграционной волны из Подунавья, которая достигла также южных берегов и островов Балтики. Все расселившиеся на огромной территории потомки дунайских мигрантов в русской летописной традиции объединялись в один народ — варяги. Виноградов Алексей Евгеньевич (1963-) - кин, сотрудник отдела летописей ГБЛ, независимый исследователь.

Лена М.: А.Г. Бобров. «Заколдованный круг» (о книге А.А. Зимина «Слово о полку Игореве») // Русская литература, 2008, №3, с. 65-118. с. 65-67: Предварительные замечания Загадочным образом найденная старинная рукопись, вскоре после публикации сгоревшая во время нашествия Наполеона, и последующие многолетние попытки ученых ответить на вопрос, подлинный то был манускрипт или нет, - такова увлекательная канва истории изучения "Слова о полку Игореве". Проблему аутентичности этого литературного произведения можно признать одной из важнейших для славистики в целом. История тесно связанных между собой, но не тождественных вопросов о времени создания и о подлинности "Слова о полку Игореве" (далее - Слово) насчитывает сотни наименований работ. Сомнения в древности Слова появились вскоре после его первого издания в 1800 году, когда представители "скептической" школы в русской историографии подвергали сомнению подлинность многих древнерусских памятников. Открытие и публикация в 1852 году посвященной Куликовской битве Задонщины позволили сторонникам подлинности и "скептикам" по-новому определить ключевой вопрос спора. В фокусе внимания исследователей оказалось взаимоотношение Слова и этого произведения, схожего с ним композицией, а также целым рядом образов, слов, выражений и даже отрывков текста. Хотя доминирующим в научной традиции было представление о первичности Слова, некоторые исследователи предлагали смотреть на него как на произведение, вторичное по отношению к Задонщине и, следовательно, являющееся поздней подделкой или стилизацией под древний памятник. Среди работ, опубликованных за последние годы, монография А.А. Зимина занимает особое место. Как справедливо сказано в издательской аннотации, исследователя следует рассматривать как "несомненно самого основательного из числа "скептиков"" (с. 2). Блестящий 43-летний московский историк А.А. Зимин, воспитанный на текстологических трудах школы академика А.А. Шахматова, 27 февраля 1963 года прочитал длившийся (вместе с обсуждением) почти три часа доклад на заседании Отдела древнерусской литературы Пушкинского Дома под названием "К изучению "Слова о полку Игореве"", в котором подвергалась ревизии принятая в отечественной науке датировка этого произведения. Дальнейшие события, подробно проанализированные в работах Л.В. Соколовой, привели к появлению ограниченным тиражом (101 экз.) ротапринтного издания трехтомника А.А. Зимина о Слове, предназначенного для обсуждения в Отделении истории АН СССР 4-6 мая 1964 года. Ротапринтное издание явилось как бы первой (краткой) редакцией опубликованной теперь монографии. Несмотря на ограниченную доступность издания 1964 года, точка зрения и основная аргументация А.А. Зимина, представленная полутора десятком публикаций, уже с середины 1960-х годов была достаточно хорошо известна научному сообществу. Было опубликовано значительное количество работ, в которых содержалась полемика с высказанными историком положениями. Именно появление новых исследований после обсуждения 1964 года заставило А.А. Зимина "значительно развить аргументацию и ответить на возражения и доводы оппонентов. В результате объем монографии увеличился вдвое..." (с. 13). Хотя книга, над которой автор работал почти до самой смерти 25 февраля 1980 года (последние по времени использованные публикации датируются 1979 годом), издана только теперь, она остается в высшей степени актуальной. Автор предисловия и редактор монографии О.В. Творогов, тщательно выполнивший свою работу, справедливо отметил, что "А.А. Зимин по основательности аргументации, по обширности используемого материала, по скрупулезности текстологического анализа, да и по мастерству ведения научной полемики намного превосходит всех своих единомышленников", и призвал не оставлять без обсуждения "те слабые места в аргументации сторонников древности "Слова", на которые указал А.А. Зимин". По мнению О.В. Творогова, книга А.А. Зимина - это "наиболее полный свод возражений защитникам древности "Слова" и без ответа на все доводы и сомнения А.А. Зимина нельзя (...) в дальнейшем бестрепетно рассуждать о времени создания памятника". с. 117-118: Итак, "замкнутый круг", в котором оказались исследователи Слова, на наш взгляд, начал размыкаться или хотя бы стали намечаться пути выхода из него. Выявление повторного использования Слова при создании Пространной Задонщины, с одной стороны, лишило силы текстологические аргументы А.А. Зимина, а с другой - привело к выводу о создании обеих ранних редакций Задонщины в одном книжном центре, а именно в Кирилло-Белозерском монастыре. Следовательно, именно здесь находилась рукопись Слова (возможно, сам сборник МП или его протограф). В 1470-х годах любителем "баснословия" священноиноком Ефросином была создана Краткая редакция Задонщины, а в конце XV - начале XVI века возникла Пространная редакция, создатель которой вновь обратился к произведению о походе князя Игоря. Состав сборника МП обнаруживает родство с литературными вкусами Ефросина Белозерского и с содержанием переписанных им сборников. Из того же Кирилло-Белозерского монастыря в 1791 году сборник МП попадает к А.И. Мусину-Пушкину, на основании чего можно полагать, что на протяжении по крайней мере трех веков (конец XV - конец XVIII века) манускрипт, содержавший Слово, находился в библиотеке этой обители. Рукописи, происходящие из этого книжного центра, сейчас хранятся главным образом в двух фондах - в Софийском собрании и в собрании самого Кирилло-Белозерского монастыря (Отдел рукописей РНБ). Обе коллекции имеют лишь относительно краткие машинописные описания, выполненные Н.Н. Розовым при участии В.М. Загребина и Е.М. Шварц, и изучены пока далеко не в полной мере. А это значит, что обнаружение новых данных о Слове еще возможно. Книга А.А. Зимина, несмотря на то что исследователь не всегда верно интерпретировал соотношение редакций и списков изучаемых произведений, в результате чего его научная мысль пошла, на наш взгляд, по ошибочному пути, обладает мощной притягательной силой. Главное в ней - стимулирующий импульс, заставляющий не принимать на веру устоявшиеся истины, пытаться "додумать мысль до конца", искать и находить новые объяснения сложных проблем, связанных с происхождением и бытованием "Слова о полку Игореве». Бобров Александр Григорьевич (12.06.1960) - доктор филологических наук, внс, Отдел древнерусской литературы, Институт русской литературы РАН (Пушкинский Дом).



полная версия страницы